[yarinka]

Блин, ну вот что за люди... вообще.
Вчера шефы свалили. Вообще-то, они пошли смотреть готовый заказа и не вернулись. А генеральный тут Зевса изображал, гром-молнии метал. А сегодня ехать на переговоры. И с утра начинается трижды перепечатывание документов, калькуляций, расшифровок к ним. В результате у меня мозги запутались. Я в них запуталась, но все-таки вроде все правильно скинула на флешку, нигде не ошиблась. Спрашивается, почему бы со вчера заранее все не подготовить?

***
Бабушка... сил нет. Никаких. Поражаюсь этой женщине. В не хорошем смысле слова. Ну вот я слышала о том, что люди иногда до последнего жалеют что-то ради своего здоровья, но потом понимают, что это неправильно и хватаются за спасательный круг. Не будем говорить, чем это может закончится, дело сейчас не в результате. А в том, что ей нужно делать операцию потому, что ей ее нужно было сделать год назад. Но тогда это была бы простая лапароскопия, а сейчас это уже полноценная операция. При этом диагноз ставиться с подозрением на наличие опухоли на желчном. Ну не дура ли? Но и это не все цветочки. Если опустить варианты: сидите со мной до и после операции, бросьте работу и живите в больнице, самым отпадным является то, что у нее есть деньги на лечение. Но! Они лежат где-то в каком-то банке под проценты, и если она их снимет сейчас, то потеряет часть процентов. И теперь она говорит, что нужно подождать до 8 апреля, а потом уже делать операцию. Или занять денег. У кого? Вот у кого? У нас? Нет их! Мы сами живем в кредит по карточкам! Ждать до 8 апреля? Хорошо, снимем деньги на похороны...
Задолбала.
Да, я злая. Я очень злая. Я не чувствую в себе сейчас никакой жалости потому, что после двух похорон с разницей в полгода я просто не понимаю халатности к себе. В ее-то возрасте. Потому, что у меня мама, которую надо лечить, а она тратит все силы на мышиную возню с бабушкой, с матерью мужа, который всю свою жизнь заботился о себе. А бабушка захлебывается от жадности. Потому, что мне не трудно съездить, проведать в больницу - да я делала это ради тех, с кем была знакома пару лет, я приматывала с другого конца города, когда моя вторая любовь, с которой я уже не встречалась, снова оказалась на больничной койке. Дважды! Я приеду. Но сидеть рядом с ней? Ей не нужна сиделка. А это все истерики. И слушать ее стоны: "Ой, помираю..." Нет, увольте.
И пусть я буду такой черствой, пусть буду сухарем, но я устала. У меня есть, о ком заботится, и этот человек, который тоже никак не разберется со своим здоровьем, меня волнует больше всего. А тупость и жадность наказуемы!